Драбблораздача

[joz]

Сегодня у меня было какое-то не в меру позитивное настроение, и две заявки пали именно его жертвами
Ну что же, могу лишь сказать, что вы сами на это подписались в комментах, так что без претензий.
Но если всё-таки понравится - скажите, ладно? Первый опыт у меня по этой части, как-никак

Для  Йоруичи пушистая и с когтями

- Ичиго, ты уверен, что это нормально?! – раз, наверное, в пятый спросила Рукия, указывая пальцем на дверь и страшно округляя глаза.
Рыжий, то краснея, то бледнея вспоминал недавно увиденную сцену и не знал, что ответить.
- Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! – первый раз Ичиго видел девушку настолько взбудораженной: щёки раскраснелись, глаза странно блестят, да и дышит как-то тяжело – под ложечкой у парня почему-то засосало, а по телу прошла горячая волна. Ичиго поспешно отвернулся и невнятно буркнул:
- Подумаешь… взрослые люди, сами разберутся.
- Они – занпакто! И вообще… что, если бы на них Ни-сама наткнулся?!
- Ушёл бы, я полагаю! – Ичиго, по-прежнему не глядя на Рукию, поймал её руку и потянул за собой, не слушая возмущений благовоспитанной Кучики. А старик времени не теряет. Ну надо же…
Кстати… Бьякуя же сегодня вроде на дежурстве.
Пальцы на запястье Рукии сжались крепче.

- Ушли, наконец? – Зангецу приоткрыл глаза, встречаясь с обычно холодным, но сейчас невероятно лукавым взглядом ослепительно красивой беловолосой женщины.
- Да, твой мальчик в кои-то веки проявил инициативу, - женщина по-кошачьи прищурилась, задумчиво вывела на обнажённой груди мужчины какой-то лишь ей известный узор. Зангецу вздохнул, запрокинул голову.
- Лишь бы не спасовал в последний момент. У твоей хозяйки непростой характер.
- Да ну? – Соде но Шираюки легко прикусила мужчину за мочку уха. – Неужели хуже, чем у меня? – Белая юката соскользнула на пол и Зангецу перевёл на женщину заинтересованный взгляд, на миг задержав его чуть ниже ключиц.
- Ты знаешь… - Соде но Шираюки совсем по-девчачьи хихикнула, когда мужчина подтянул её к себе на колени. – Мне кажется, детишки разберутся сами. Так на чём мы остановились?..

Для  Бриг

- Это что? – Харука, скрестив руки на груди, скептически взирала на Сейю из-под нахмуренных бровей. Впрочем, черноволосого это не смутило – за три года совместной жизни он успел привыкнуть ко всем взглядам своей ненаглядной и научился их толковать. Вот сейчас, к примеру, она скорее заинтересована, чем злится. А значит, он на верном пути.
- Сегодня же день, когда ты перестала называть меня «teme», - укоризненно напомнил Харуке экс-солист группы Three Lights. «Экс» - потому что теперь он сам был продюсером молодых талантов, и с ребятами они теперь выступали только изредка, когда «душа пела» и заявки были.
- Ах да, - Харука ухмыльнулась. – Кажется, я перешла на «anta».
- Зато всего через неделю уже звала по фамилии, - терпеливо закончил Сейя.
- И по этому случаю ты решил подарить мне… - Харука долго думала, как бы поточнее и посодержательнее обозвать кружевной ансамбль в руках парня – не придумала, и в итоге вложила все свои эмоции в короткое - …это?
- Ну, Хару, - Сейя сделал умоляющие глаза. Получалось это у него преотлично, и девушка почти купилась, – Нам же нужно хоть иногда вносить разнообразие в нашу… жизнь!
- Ах, разнообразие? – Харука заулыбалась ласково-ласково, и Сейя уже начал жалеть о своём опрометчивом шаге, - Ну, тогда доставай хеншин, дорогой…

upd. 30.10.09.
Для  Йоша сонный и ленивый

Как-то даже много получилось XD

День сегодня выдался необыкновенно солнечный - на небе ни единого облачка, и оно радует глаз своей глубокой ясной синевой. Лина мимолётом отмечает, что у Гаурри глаза точно такого же ровного и спокойного цвета, но тут же, смутившись этой мысли, отгоняет её на самый край сознания. А причина смущения невозмутимо шагает рядом, насвистывая какую-то одному ему известную мелодию. Лине очень хочется его треснуть - ну, хотя бы даже за невнимательность и беззаботность - и чтобы самой окончательно прогнать глупые мысли. А Гаурри неожиданно спрашивает:
- Эй, Лина... А долго нам ещё до Зефилии?
Девушка задумывается, в уме прикидывая расстояние до родной деревни и, соответственно, требуемое на преодоление этого расстояния времени, и отвечает:
- Думаю, нам осталось идти ещё около шести часов. А что? - она подозрительно косится на спутника, готовая услышать какую-нибудь глупость, но Гаурри решительно хватает её за руку и тянет за собой.
- Эй, ты чего? - волшебница не успевает даже разозлиться - мечник выводи ей на небольшой, заросший какими-то низенькими цветами луг, и решительно заявляет:
- Я подумал, что нам нужен привал, - и, скинув доспехи, Гаурри радостно падает в траву.
- Но я не устала! - возмущается рыжая. - И я хочу добраться до дома засветло! - Гаурри переводит на неё слегка насмешливый взгляд и мягко замечает:
- Сейчас только полдень. А стемнеет незадолго до полуночи. И потом... - блондин потягивается всем телом, как довольный кот, - Разве обязательно нужна причина, чтобы просто поваляться в траве? Посмотри какой прекрасный день, Лина! Часто такие бывают?
- Медузьи мозги, - привычно бурчит девушка, но скидывает плащ и ложится рядом.

... Когда она последний раз испытывала подобное? Воздух, кажется, пропитан ароматов трав и полевых цветов, вливающихся в общую гармонию тепла и лета. Вокруг порхают бабочки и над ухом стрекочет кузнечик, а озорные лучи солнца щекочут щёку. Но самое главное - не надо думать о спасении мира или чём-то подобном, можно просто насладиться тем, что есть.
Она не подрывается с места, когда мечник подвигается ближе и кладёт голову ей на спину. В такие минуты Лине меньше всего хочется бегать от своих чувств, тем более что Гаурри уже давно о них знает. Может, Лина и наберётся смелости сказать ему прямо, что чувствует - но, вообще-то, Гаурри это не важно - он давно решил, что всегда будет с ней рядом. Слова для них не имеют значения, ведь они прекрасно понимают друг друга и так.

Сейчас она счастлива - Гаурри чувствует её тёплую улыбку и словно витающую в воздухе радость. Он не знает, о чём думает рыжая, но юноше отчего-то кажется, что сейчас их с Линой мысли похожи, как никогда.

Наконец-то мир... Наконец-то ясное небо над головой...

А Лина действительно улыбается и думает ещё и о том, как представит своего спутника дома.
Сестра наверняка присвистнет и выдаст, что "мелкая, наконец, повзрослела". Мама улыбнётся и похвалит её вкус. Отец закатит скандал и устроит показательное выступление в виде вызова Гаурри на поединок...
Но он же победит, верно?

О том, что ждёт их потом, Лина не задумывается. Точнее, не загадывает. Потому что сейчас всё, что имеет для неё значение и отчего в душе звучит нежная переливчатая музыка - этот солнечный день, вибрирующий теплом воздух, полный цветочных ароматов - и Гаурри, мирно посапывающий рядом.
И Лина чувствует, что это никогда не изменится.
А значит, всё хорошо.

Для  Riana

Нечто странное, но я ж предупреждала XD

С политикой Сейретея Рукия была согласна далеко не всегда.
Точнее, она совсем не была с ней согласна, хоть и говорила об этом редко.
Ну, честно говоря, вообще не говорила.
Думала.
Вот и сейчас, изучая спину своего одноклассника, оказавшегося никем иным, как последним квинси, она вновь и вновь задавала себе вопрос: «Зачем?»
Кстати, об этом самом однокласснике.
Ишида Урью. Отличник, красавчик, джентельмен.
И портной, - девушка хихикнула. – Но это, впрочем, детали.
И – да. Квинси.
Ичиго пихает в бок и не очень вежливо сообщает, что выглядит Рукия сейчас весьма глупо. Рукия даёт ему по шее – на счастье, в то время, когда учитель смотрит в другую сторону – и надменно заявляет, что любое её выражение лица уж всяко лучше его вечно нахмуренной физиономии.
На их перебранку поворачивается Орихиме, поджимает губы, - Рукия знает, что ей нравится рыжий, - но потом улыбается. Чад только хмыкает и снова устремляет взгляд на доску, Кейго и Мидзуиро, улюлюкая, рисуют в воздухе сердце. Ичиго ершится, стряхивает её руку с плеча и отворачивается, делая вид, что безумно увлечен проблемами современной экономики, о которых ни с того ни с сего начал вещать Котаро-сенсей.
А Рукия вдруг замечает взгляд Ишиды. Внимательный, изучающий – и сердце отчего-то ёкает: поди разбери, что у него в голове: как-никак, она самая что ни на есть настоящая шинигами. Но Ишида, словно прочитав её мысли, качает головой, прикладывает палец к губам и отворачивается.
А она вновь остаётся наедине со своими мыслями.
Доверять или не доверять? Считать другом или нет?
До сих пор она не ошибалась в людях, но сейчас отчего-то не по себе.
Квинси… квинси…
Что же они не поделили с шинигами? Кому нужна была эта война?
Ичиго вновь пихает её в бок и говорит, что в спине Ишиды скоро будет дыра, как у Пустого.
«Надо же, заметил» - Рукия вздыхает и утыкается взглядом в учебник.

А после звонка Ишида неожиданно подходит к девушке, и, наклонившись так, чтобы его слышала только она, тихо говорит:
- Кучики-сан… Хотите, сошью вам платье? – Рукия краснеет и прячет взгляд, но утвердительно кивает. Ишида улыбается и возвращается на своё место, провожаемый настороженно-раздражённым взглядом Ичиго. Рыжий требовательно смотрит на Рукию, одними глазами спрашивая: «Что он тебе сказал?», на что та лишь неопределённо пожимает плечами и улыбается.
Потом озорно прикусывает губу, закрывает глаза.
Ну квинси, подумаешь…
А форма шинигами ему бы тоже очень пошла…

upd от 08.11.09 Партия безнадёжной романтики.

Для  Aelen

Пафосный и безнадёжный флафф

Ишида Урью всегда знал, зачем он идёт в Уэко Мундо. Он обещал отцу не использовать свою силу для помощи шинигами – что ж… не сказать, что он нарушил это обещание…

Он шёл спасать её. Не «помочь-Куросаки-в-данном-мероприятии», как это было, когда они шли спасать Кучики – Ишида уже тогда знал, что Куросаки хочет спасти её сам.
Нет… сейчас Ишида шёл не «помогать».
Он шёл сражаться за Иноуе Орихиме.

Да, пусть никогда Ишида не был ни её рыцарем, ни принцем – его мало это волновало. Он просто дал себе слово, что спасёт её, чего бы это ему не стоило.
Может, без пафосных речей и красивых жестов, в этом не посоревнуешься с Куросаки, но ведь самое главное – вовсе не это.

Главное - чтобы она снова улыбнулась.
Квинси уже забыл, когда в последний раз видел её улыбку – искреннюю и солнечную, от которой становилось теплее на сердце. Ничего, если эта улыбка будет предназначена не ему. Это вовсе не важно.
Важно – чтобы она была.

Нет, он не винил Куросаки. Ни в том, что не замечал чувств Иноуе, ни в том даже, что позабыл, зачем отправлялся в Уэко Мундо и просто безрассудно сражался.
Даже в том, что в Холлоу-форме Ичиго всадил ему меч в живот, не винил.
Почему? Квинси и сам не знал. Возможно потому, что он чувствовал, как эта пустота пожирает Ичиго изнутри, топя в острой безнадёжности. Как он, стремясь защитить своих друзей, остервенело сражается, ломая внутренние барьеры – но вместе с ними ломая и свою душу.
Ему оставалось только верить, что Куросаки справится с этим. Ведь есть Кучики… Она обязательно вытащит его.

Но была ещё Иноуе. Иноуе Орихиме – испуганная, разбитая… - и, кажется, тоже переставшая понимать, за что она сражается, и на чьей стороне правда.
Да и есть ли она вообще, эта правда?

Ишида не мог даже представить, что пришлось пережить этой ранимой девушке здесь, в царстве холодных песков и вечной ночи.

Видел только, что ей тяжело, невыносимо тяжело двигаться дальше.

Когда она протягивала руку четвёртому из эспады, в её глазах стояли слёзы.
Плакать из-за врага?
Но это Иноуе. Она умеет разглядеть душу в ком угодно.
А ведь он протягивал руку ей…

Когда ветер подхватил песчаные крупинки, чтобы в следующий миг развеять их среди дюн, никто из них не проронил ни слова. Она ещё протягивала руку в пустоту, Куросаки стоял неподалёку, опустив плечи и глядя себе под ноги, а Ишида смотрел на её спину, позабыв о своих ранах.

Да, он многого не знал, но понял одно: только что в душе этой девушки появилась ещё одна кровоточащая рана.

Куросаки ничего не сказал об этом. Избегая взгляда Орихиме, бросил:
- Иноуе… Можешь позаботиться о ранах Ишиды? Я… нужен там. А здесь вы будете в относительной безопасности. Ишида, я рассчитываю на тебя, - и как и не было его. А квинси, чуть напрягшись, почувствовал колебание реяцу Кучики.

Это никогда не изменится. В какого бы монстра он ни превращался…

А Иноуе сейчас сидела с Урью рядом – окружив тёплым щитом, склонив голову так, что её глаз он не видел. Но отчего-то юноша был уверен – по её щекам всё ещё текут слёзы.

Ну а какая ему разница, в конце концов? Зачем ему знать причину её слёз? Для Ишиды имеет значение лишь то, что девушке, ради которой он сейчас здесь, невыносимо больно.
Эх, Куросаки… и после этого ты действительно думаешь, что спас её?

Нет.

Зато теперь Ишида отчётливо осознает, в чём его задача. Что – он надеется, что это всё-таки так – ему под силу сделать.

Пора перестать обманывать хотя бы себя.

- Иноуе-сан, - рыжеволосая вздрагивает, поднимает голову. Так и есть – покрасневшие глаза, влажные дорожки на щеках. Тревожно щемит сердце: « А смогу ли я залечить её раны? Не сделаю ещё больнее»?

Но отступать нельзя. И нельзя дать этой солнечной девушке запутаться в своей боли и страхах.

Может, и не похож он на её принца, а всё-таки…

- Всё будет хорошо, Иноуе-сан, - он тепло улыбается ей, чуть склоняет голову. В карих глазах удивление и… надежда? Значит, ещё не всё потеряно. Для неё. Для них.
- Мы… обязательно справимся, Иноуе-сан. Мы не погибнем… - Ишида закрывает глаза, потому что смотреть на неё сейчас не в силах, и совсем тихо говорит:
- Я защищу тебя, Иноуе-сан. Ты только… не плачь больше.
И самая большая награда для него – видеть её улыбку. Пусть сквозь слёзы, пусть всё ещё с оттенком печали, но…
Впервые – именно для него. И в этой робкой улыбке – та, прежняя Орихиме. И в этой улыбке – надежда.

… А сказки ведь бывают не только про принцев и принцесс…

Для  Санджи влюбленный и с сигаретой

Флаффное ООС Я предупредила, так что не бить

До сих пор он не задумывался о расставании.
Да и как можно? Она была с ними недолго, но казалось – с самого начала, и Луффи даже не пытался представить свою команду без Виви.
Но скоро они вновь отправятся бороздить просторы Гранд Лайн. Можно сколько угодно шутить, дурачиться, радоваться – но действительности это не изменит. Луффи уже сейчас понимал, что Виви не пойдёт с ними. Просто не позволит себе.
Вот только так трудно было это принять…

Во внутреннем дворе замка тихо – и ни души: все заняты восстановлением города. И только невысокая хрупкая девушка кормит с ладоней белых голубей. Оборачивается, заслышав его шаги, мягко улыбается:
- Луффи-сан.
Луффи подходит ближе, и голуби стаей вспархивают в небеса. Виви провожает их задумчивым взглядом, еле слышно вздыхает. Она им завидует. Немного, конечно, и всё-таки. Завидует их свободе и возможности лететь, куда пожелают.
Ей бы тоже хотелось.
Позже Луффи всё же позовёт её собой – не из вежливости, а отчаянно желая, чтобы она снова ступила на борт Мерри. Виви же действительно хочется – хочется снова в море, на поиски приключений и новых земель, таинственных сокровищ, - всё это так ясно читается сейчас в её тёмно-серых глазах.
И всё-таки она не сможет уйти.

А пока юноша просто берёт её за руку – чуть повыше того самого креста, символизирующего их дружбу и единство, которому тысяча битв и тысяча миль – не помеха.
- Виви… Ты веришь, что я стану Королём пиратов? – принцесса поднимает голову, вглядывается в тёмно-карие глаза Луффи и уверенно отвечает:
- Конечно же, верю! Иначе просто не может быть! – и, наконец по-настоящему улыбается: так, что озорные искры вспыхивают в глазах.
Когда они снова увидятся? Как она будет здесь, без них?
Луффи не хочет об этом думать, но тревога всё-таки прокрадывается в сердце.
Нет, так нельзя. Она удивительно сильная, она справится. Обязательно…
- Ты же больше не будешь плакать?
– Ни за что, - Виви быстро смаргивает, потому что чувствует, что в глазах уже стоят слёзы. Но нельзя… она же пообещала.
- Будешь всегда-всегда улыбаться?! – ведь он сражался за её улыбку. Виви кивает, потому что боится, что дрожащий голос выдаст её.
- Ты… будешь нас ждать? – это звучит с надеждой и требовательно одновременно.
- Конечно! – искренне возмущается девушка. – И только попробуйте не вернуться! – Луффи озорно улыбается, нахлобучивает ей на голову свою шляпу. Виви смеётся, но на ресницах всё равно блестят слёзы. Соломенная шляпа соскальзывает на спину, когда Луффи берёт её лицо в ладони и необычайно серьёзно, но всё так же тепло заглядывает в глаза.
- Виви... Назовёшь меня просто по имени, когда я вернусь? – почему-то для него это важно. Виви улыбается, закрывает глаза, когда он легко и почти невесомо касается губами её лба.
- Приказ капитана – закон. Ну а принцессе может приказывать только Король.
«Возвращайся Королём пиратов, Луффи».